Сетевой маркетинг, поэзия и немного драматизма
Товарищ прислал объявление сетевиков, которое бережно хранит в ящике стола. По его словам, оно вдохновляет и вселяет надежду в часы отчаянья. Не знаю, действовали ли автор сознательно или творил по наитию, но результат вполне заслуживает внимания. Объявление невыносимо прекрасно и, хотя каждое слово в нем кричит о дешевом разводе, исполнено своеобразной поэзии. И вот почему.
Визуальный ритм
Если не обращать внимания на слипшиеся строки и пять разных стилей текста, в верстке прослеживается неслучайный визуальный ритм.
Первая часть сообщения набрана крупно, жирным капсом. Большой кричащий заголовок привлекает внимание, его видно издалека. Ниже, без паузы, идут семь ёмких слов, выражающих суть. Затем визуальный ритм меняется. Строка курсивом создаёт контраст и разбивает монотонность набора сверху и снизу. Без курсива все бы слиплось в одну рыхлую колонку. Ну, слиплось бы еще больше, чем сейчас.
После идет работа с возражениями в два коротких предложения и блок контактов. Даже неверный формат телефонного номера работает на композицию: поскольку строки стоят близко друг другу, первые два дефиса помогают прочитать номер как одно целое. Имя и фамилия набраны курсивом в две строки, что опять создаёт контраст и сменяет ритм.
Похоже, что автор сознательно пренебрегает знаками препинания, оставляя всего одну точку в стратегическом месте. Обучу лично, точка. Никаких сносок и дополнительных условий. Прочие знаки препинания опущены, чтобы не добавлять визуального шума. Если мы добавим к слову «розыск» восклицательный знак, первый блок уже не будет выровнен по буквам, у первой строки сместится центр тяжести и композиция ослабнет.
Образы
Текст исполнен романтичных и абстрактных образов. Это такие клише, которые легко представить, но каждый понимает их по-своему. Хрупкая дама, надежный помощник в бизнес, достойные деньги, серьезный труд — вот это все. Вроде понятно о чем речь, но нет четкого определения. Это помогает автору создать текст, открытый для толкования. Такой подход опирается не на рациональный опыт, как какой-нибудь инфотекст, и не на формальные приёмы, как продающий копирайтинг. Автор оперирует с эмоционально-образным опытом, обитающем где-то в древних отделах мозга, там, где пещеры, мамонты и мифологическое мышление.
Если отключить файервол рационализма, из подсознания поползут сильные картины: femme fatal под личиной бизнес-леди, о которой нужно заботиться, достойные $$$ без запятых и ответственные задания, к которым тебя подготовят в процессе персонального обучения. Так и до неонуара недалеко.
Если увлечься, вся эта дичь выстроится в картину иной жизни, исполненной смысла. Представьте, что кому-то в этом мире понадобились не ваши деньги, время или навыки, а ваша лучшая часть, сокрытая до срока от насмешливых окружающих. Хрупкой, но умудренной жизнью бизнес-леди в районе 30—45 нужен рыцарь-джентльмен с богатым внутренним миром. Преданного и ответственного человека найти тяжело, поэтому опыт ведения бизнеса не важен. Такой опыт либо есть у всех, либо ему можно обучить. Важен опыт иного рода, опыт рыцарского сердца.
Вот это и есть поэзия: ритм, образы и обращение к мечтателю в каждом.